"Здоровый" и "лечебный" взгляды на тему. Можно ли и нужно ли работать со своими чувствами вины и обиды? Ответы на эти вопросы неочевидны; более того, в каждом конкретном случае виноватости и обиженности нужно разбираться отдельно.
Один из возможных взглядов на эту тему, который можно назвать "здоровым", противостоит любой искусственной работе над этими чувствами, так как они суть правильные реакции психики на травматические события. В частности, "здоровый" взгляд говорит, что обида побуждает человека к ограничению или прекращению отношений с обидчиком, и это правильно, так как прощать или забывать обиды - это просто глупость. И во многих случаях с этим мнением трудно не согласиться - но не во всех! "Здоровый" взгляд говорит, что чувство вины побуждает человека исправиться самому и исправить свои неправильные действия - и это хорошо! Опять-таки, иногда так и есть - но далеко не всегда.
Ситуация с чувствами вины и обиды в чем-то похожа на ситуацию с повреждениями физического тела человека. Царапина на коже вызывает небольшое кровотечение и боль; но если ничего не делать, они скоро проходят и ранка заживает, то есть организм сам справляется с небольшой травмой. Однако в случае большой раны возникает сильное кровотечение, которое может привести к летальному исходу, если его не остановить искусственно (например, наложив жгут); кроме того, рану следует обеззаразить, иначе возможно распространение инфекции по телу. Но даже если большая рана заживает сама по себе, то от нее остаются следы (шрамы), иногда уродливые и болезненные, с которыми желательно что-то делать. Такой взгляд на травму можно назвать "лечебным", и он имеет смысл в некоторых случаях вины и обиды, когда эти чувства приобретают невротический характер и отравляют жизнь человека в гораздо большей степени, чем побуждают его к конструктивным поступкам и изменениям в себе.
"Здоровый" взгляд говорит, что из обиды следует сделать выводы, а вину надо загладить - и тогда эти чувства исчезают. Увы, в реальности все далеко не так просто, и иногда никакие "выводы" не помогают человеку устранить обиду, и никакие действия вину не заглаживают, и они остаются травматическими факторами психики человека надолго - иногда навсегда. И в этом случае их можно рассматривать как варианты психопатологии (иногда мягкой, а иногда и жесткой - то, что называется "клинический случай" ), и тогда может быть уместнее "лечебный" взгляд на эти чувства.
Обида
Обида как факт жизни. Каждого человека когда-то притесняли и обижали. Можно обиду отрицать, можно оправдывать обидчика, утверждать, что "все это мне на пользу" и т. д. - но факт все же остается: регулярно наносимые нам обиды - непременный атрибут жизни.
Что такое обида? Это реакция человеческой психики на нанесенную ей травму. Без травм не проживешь - отсюда неизбежность обид. Но сознательно обижается человек далеко не на все травмы, большую их часть оставляя без особого внимания сознания, и это означает, что подсознание с данной травмой справилось (ее залечило) или ее "закуклило", обернув непроницаемой пеленкой и законсервировав на неопределенное время.
Впрочем, в слове "обида" есть оттенок, выделяющий определенную разновидность наносимых человеку травм. Этот оттенок - этический или мировоззренческий, и заключается он в том, что мы обижаемся не просто на наносимые нам травмы, а на те, которые наносятся нам "несправедливо", "неправомерно" или в каком-то ином смысле "неправильно". А "правильный", или "справедливый" ущерб приносит нам боль, разочарование, огорчение - но не обиду. Однако кто определяет "правильность" (и размер) полученного человеком ущерба? Понятно, что это субъективный момент; однако и сам человек в зависимости от обстоятельств может по-разному оценивать полученную им обиду: иногда она кажется ему большой, а иногда – не стоящей выеденного яйца. Очевидно, разные его субличности по-разному оценивают нанесенный им ущерб; однако можно сказать и по-другому: ущерб от данной травмы варьируется в зависимости от субличности, то есть для одной субличности он может быть незначителен или вовсе отсутствовать, а для другой может быть весьма велик.
Уровни обиды. Однако кроме величины обиды, варьируется еще и ее уровень. Обиду можно воспринимать как некоего сторожа, который отгораживает и защищает человека от обидчика или травмирующей ситуации. Но на каком уровне возникает этот сторож? Можно различать обиду эмоциональную, ментальную, каузальную (событийную) и принципиальную, и это совсем разные вещи.
Эмоциональная обида возникает как негативная эмоция, которая охватывает человека в связи с травматической ситуацией и далее в похожих на нее ситуациях.
Ментальная обида это установка человека на блокирование мыслей, связанных с травматической ситуацией и другими ситуациями, похожими на нее, или же это установка на подчеркнуто негативное мышление в связи с травматической ситуацией. Проще говоря, человек видит в ситуации только плохое и думает соответственно.
Каузальная обида означает блокировку положительных действий или даже негативные действия (месть) в связи с травматической ситуацией и похожими на нее ситуациями.
Принципиальная обида означает выработку блокирующей или негативной позиции в связи с травмирующей ситуацией.
Пример. Представим себе супружескую пару, в которой происходит неприятное событие. Муж, вечно занятый и то и дело пропадающий в командировках, забывает о дне рождения жены. Она, естественно, на него обижается. Но как может проявиться ее обида?
Эмоциональная обида – жена будет в расстроенных чувствах и слезах.
Ментальная обида – жена на некоторое время "забудет" о муже и будет жить так, словно его в ее жизни нет. Или же она на некоторое время сосредоточит свое внимание исключительно на его отрицательных качествах и проступках и будет всячески его осуждать и критиковать.
Каузальная обида – жена устроит мужу скандал с битьем посуды и лишит его на неделю интимных ласк.
Принципиальная обида – жена изменит свое отношение к мужу в целом: станет к нему холоднее, перестанет заботиться о каких-то важных для него обстоятельствах, или же разрешит себе поведение, которое раньше сочла бы некорректным и эгоистичным по отношению к нему (например, флирт с другими мужчинами).
Обида как факт подсознательной жизни. Есть устойчивое мнение, что обижаться – плохо. Однако для подсознания это неочевидно; более того, можно сказать, что обида для подсознания – естественный защитный механизм, и игнорировать обиды не лучше, чем игнорировать страхи – в подсознании и те, и другие все равно имеются и в значительной мере отравляют психику, если с ними неправильно обращаться. А правильно обращаться – это значит учитывать специфику обиды и ее динамику, так как обида может рассматриваться как живое существо, имеющее свои законы развития и трансформации.
В принципе обида должна быть раньше или позже отреагирована, то есть стать объектом трансформации, и если не сделать этого сознательно, то с этой задачей так или иначе справляется подсознание, причем далеко не всегда оптимальным образом.
Например один из видов трансформации обиды – это ее неправомерное обобщение, в частности, перевод ее с каузального на принципиальный уровень. Вот барышню единожды обидел ее кавалер – и она обижается на весь мужской пол, и сохраняет убеждение в его никчемности многие годы. Было бы наивно считать такую реакцию психики продуктом ее сознания. Оказавшись не в состоянии отомстить обидевшему ее юноше, она подсознательно обобщает свою обиду и мстит всем попадающимся на ее пути мужчинам, причем ведет себя с точки зрения постороннего наблюдателя часто совершенно нелогично и необоснованно. Или, будучи обманут один раз, человек делает вывод о том, что «никому нельзя верить», и становится болезненно подозрительным даже в общении с проверенными друзьями, что сильно осложняет общение с ним, да и его собственную жизнь нагружает чрезвычайно. Однако в каком случае происходит такое неправомерное подсознательное обобщение обиды? Чаще всего его причиной оказывается неспособность человека своевременно и адекватно эту обиду отреагировать. Однако этому, увы, в школах не учат, да и религиозные поучения на сей счет малопродуктивны и чаще ведут к вытеснению проблемы, чем к ее решению. И не в последнюю очередь это связано с малой разработанностью этой темы в общественном сознании и обилием множества совершенно разных типов обиды, которые требуют различного отреагирования для адекватного их разрешения. И я в этой статье пытаюсь показать, что обиды бывают ну очень разные, и соответственно требуют различного к себе отношения.
Обида повреждения и обида ожидания. Есть обиды, связанные с реальным повреждением психики или физического тела человека – их можно назвать обидами повреждения. Вот, например, ваш друг вас шутя неловко толкнул и вы упали в грязь и выпачкались – здесь ваш ущерб связан с повреждением тела. Или ваша жена на обществе озвучила вашу интимную проблему, выставив вас на смех, - и ваша обида на жену будет связана с повреждением вашего социального образа.
Но довольно часто возникают иные обиды, связанные с тем, что ваш партнер или мир в целом не соответствует вашим ожиданиям – и эти обиды могут быть названы обидами ожидания. Вот вы договорились встретиться с любимым человеком и рассчитываете, что он придет на свидание красивым и жизнерадостным, но он является некрасивым, хмурым и расстроенным – и вы на него за это обижаетесь. Это – обида ожидания.
Школьник после череды двоек приносит домой пятерку и ждет одобрения родителей, но его не получает: они как будто вовсе не замечают его подвига. Ему обидно – и это обида ожидания.
Вы делаете что-то существенное для своего партнера по его просьбе и рассчитываете на его благодарность, выраженную в словах и эмоциях, но ничего такого не получаете. Это – обида ожидания.
Еще пример: вы рассчитываете на удачу на экзамене, а вам попадается единственный билет, который вы совсем не знаете, и вас с экзамена гонят. Вы обижаетесь – на судьбу, на экзаменатора, на самого себя…но в любом случае это тоже обида ожидания.
В принципе, в обиде ожидания было бы логично винить себя – но на практике так не получается, и часто в роли "виноватого" оказывается партнер, или внешний мир, или Бог, или Его ангелы.
Время жизни обиды. Жизнь обиды – большая загадка, и разные обиды ведут себя по-разному.
Некоторые обиды, в том числе острые, быстро притупляются и забываются, уходя навсегда – их можно назвать малыми.
Некоторые обиды уходят, но с трудом и не сразу, требуя от человека некоторых внутренних усилий или внешних действий, по сути представляющих собой месть – таковы средние обиды.
Некоторые обиды со временем уходят в подсознание, но периодически оттуда всплывают, обнаруживая себя как вполне еще живые и травмирующие – таковы большие обиды.
А некоторые обиды - их можно назвать невротическими - несмотря на все усилия человека, никуда в подсознание не уходят и никак не трансформируются, оставаясь острыми и жгучими и отравляя всю жизнь человека – по крайней мере, так ему кажется. Но так ли это на самом деле?
Полимодальный взгляд. Внимательный взгляд на психику нередко показывает, что обижается человек все же не весь целиком – обижается определенная его субличность, которая в данный момент стоит у микрофона. А когда она от микрофона уходит, то обида нередко как будто исчезает, но вполне может возвратиться, когда обиженная субличность снова активизируется.
Уровень владения человека собой и степень его понимания самого себя как состоящего из разных субличностей могут быть поняты именно в ситуации обиды. А именно, чем «глобальнее» человек воспринимает обиду, тем хуже он себя понимает. Замечу здесь, что высшее "я" обидеть невозможно – оно неуязвимо и вечно. А конкретная травма всегда наносится определенной субличности и к другим субличностям часто отношения не имеет, или оно весьма косвенно. Другое дело, что у некоторых людей есть особая субличность, которая может быть названа Обиженным "я", и она может быть чрезвычайно активна и то и дело вылезать к микрофону. Выражается это в том, что человек становится невероятно уязвимым и обижается на все подряд.
Однако понимание себя и владение собой, осознание своих субличностей и выстраивание положительных отношений с ними ведет к тому, что человек начинает четко «разносить» свои обиды по субличностям, и это ведет, во-первых, к резкому уменьшению драматизма их восприятия, а во-вторых, он получает более эффективные способы проработки своих обид, а это важная и совсем не простая задача.
Пример. Пришедший с работы голодный и расстроенный Карл обругал свою жену-домохозяйку Фриду за беспорядок в доме. В принципе ее субличности Кулинарки и Любовницы при этом не должны были пострадать и обидеться, но если Фрида мыслит себя как единое целое, то она и обидится как единое целое, и в том числе будут травмированы и потому обидятся ее упомянутые выше (теневые) субличности, хотя в принципе какое отношение они имеют к данному эпизоду? Но в итоге Фрида почувствует себя обиженной и униженной и как кулинарка, и как любовница, и даже как мать своих детей, и ее огорчение будет весьма серьезным, хотя Карл ничего такого в виду не имел.
Кто виноват? Полимодальный взгляд очень важен в ситуации, когда человек, получая обиду, винит в ней самого себя. Это, с точки зрения подсознания, весьма сомнительное утверждение, и оно должно быть серьезно обосновано. В частности, должны быть четко выделены две субличности: та, которая пострадала, и та, которая была причиной травматического эпизода. Только в этом случае возникает возможность правильной отработки обиды и адекватной психокоррекции. Если воспринимать месть как нормальную психологическую реакцию, то для пострадавшей (обиженной) субличности важно, чтобы наказанию подверглась именно субличность-обидчик, а вот на это человек, не умеющий различать в себе субличности, в принципе не способен.
Пример. Альберт, бизнесмен, был подставлен своим же подчиненным и потерпел существенную неудачу в своем бизнесе. Альберт счел, что вина за неудачу лежит на нем самом, так как он не проявил должной бдительности и не заметил вовремя ненадежности своего подчиненного. В качестве наказания себе Альберт принимает решение каждое утро делать 20 отжиманий (которые ненавидит с детства) и не есть сладкого в течение месяца. Какая субличность Альберта виновата в обиде, которую получила его субличность Руководителя Предприятия? Вероятно, это его Легкомысленное "я", полагающееся больше на удачу, чем на тщательное ведение дел. А какие субличности понесли наказание? Его Физкультурник и его Сладкоежка, которые тут вообще не причем, и толку от такого наказания не будет никакого. Но делать выговор и тем более как-то существенно наказывать свое Легкомысленное "я" Альберту по разным причинам не хочется, и он делает сам для себя вид, что он наказал себя "в целом" и что ему как личности "поделом". Хотя в глубине души он чувствует, что его субличность Руководителя осталась недовольна и по-прежнему обижена: месть не состоялась и обида не утолена.
Обида как понижение самооценки. В теме обиды важную роль играет самооценка. Желая обидеть человека, мы можем охарактеризовать его целиком, например: "Ты, Ермолай – вообще ничтожество". Но чаще такого рода обобщение делает сам обижаемый человек. Вот, например, муж недоволен блюдом, приготовленным женой. Он говорит ей: "Что-то, Марья, борщ у тебя сегодня не удался". Она обижается и воспринимает слова мужа так, что она – никуда не годная кулинарка. Кто сделал это обобщение? Разумеется, она сама, ибо он ничего такого в виду не имел и нередко хвалит ее стряпню. Но вполне может быть, что обобщение Марьи пойдет еще дальше, и она сочтет, что муж обозвал ее ничтожеством в целом. Кто сделает это обобщение? Разумеется, ее собственное подсознание, и оно несомненно имеет в виду свои цели, всегда совершенно определенные.
Давно замечено: самые обидчивые люди – это те, кто не уверен в себе. Что происходит в подсознании такого человека? Он постоянно слышит внутри себя критику, но это ему неприятно, и он пытается спроецировать автора этой критики вовне, так как тогда обижаться можно на него, а не на самого себя. У большинства людей нет идеи, что можно подвергнуть сомнению собственного Критика, обычно грубого, безграмотного и безответственного,– по той простой причине, что они не делят свою психику на субличности. "Верь себе", "Будь самим собой" - лозунги, которые приносят немало бед, если понимать их прямолинейно и буквально, ибо одно дело – высшее "я" человека, и совсем другое – его разнообразные субличности, особенно теневые, неосознанные и неокультуренные.
Немотивированное неправомерное обобщение – любимый прием некультурного подсознания. Оно и обиду может обобщить несуразно – вплоть до полной и всесторонней обиды психики в целом, хотя исходная травма могла быть малой и незначительной. Но в чем цель такого странного на первый взгляд деяния?
Вторичные выгоды обиды. Термин "вторичная выгода" ввел З. Фрейд, пытаясь понять, почему его пациенты так держатся за свои проблемы и не хотят их решать. Оказалось, и это было неоднократно подтверждено другими исследователями, болезнь не только неприятна – она приносит и некоторые выгоды, которые основатель психоанализа (на мой взгляд, неудачно) назвал "вторичными". И точно то же можно сказать и об обиде – она не только неприятна человеку, но и приносит ему определенные выгоды.
1. Обида дает основания психологически (иногда и физически) отгородиться от мира – по крайней мере, от той его части, которая эту обиду нанесла. Но, как мы понимаем, кто именно нанес обиду – вопрос деликатный и неоднозначный, и как именно от него следует отгораживаться – тоже. И обида как будто дает человеку моральное право откреститься от своего долга и обязанностей перед партнером-обидчиком. Формула здесь такая: "обиделся – забыл про обидчика и свой долг перед ним".
2. Можно давать на обиду неадекватно сильную реакцию (игра «Ну теперь попался, сукин ты сын!» по Э. Берну), реализуя под предлогом обиды свою агрессию, никак с данной обидой не связанную.
3. Отгораживаясь от обидевшего его партнера, человек создает в парном эгрегоре напряжение, так что партнер начинает если не испытывать вину и стараться ее загладить, то по крайней мере пытается восстановить связь с обиженным, направляя на него свое внимание. Так дети нередко привлекают к себе внимание родителей.
4. Обида, особенно более крупная и несправедливая, становится психологической индульгенцией для разнообразного предосудительного поведения человека. Девиз здесь такой: «Раз партнер (мир) меня обижает, то и я имею право обижать его или игнорировать его интересы». Например, обиженный человек нередко считает себя вправе становиться энергетическим вампиром, потребляя энергию партнера или общества и ничего не давая взамен.
5. Обида нередко дает человеку энергию, "заводит" его. Пословица утверждает: "На сердитых воду возят", - тем самым реализуя их повысившийся энергетический потенциал. И действительно, у некоторых людей обида трансформируется в энергичное желание что-то сделать – в первую очередь как-то отомстить обидчику, или же доказать ему, что он был глубоко неправ. Последний вариант особенно часто встречается, когда нанесенная обида заключается в недооценке человека в целом или каких-либо его положительных качеств. У детей этот прием называется "брать на слабо".
6. Обида развлекает. Это иногда весьма яркое событие, которое можно переживать, обсуждать с друзьями, делать из него нравоучительные выводы про обидчика и т. д.
Простить обиду? Это обычное требование многих религиозных систем. С. Гроф пишет, что упорное нежелание прощать обиду может быть поставлено в один ряд с нанесением этой обиды и является серьезным препятствием к интеграции личности. Однако в какой позицию ставит себя человек, прощающий обиду? Не слишком ли много он при этом на себя берет? Это вопрос очень серьезный и весьма похожий на вопрос об отпущении грехов. Бог, вероятно, может отпустить человеку грех – но может ли сделать это другой человек?
Человек, заявляющий: "Я прощаю Гитлеру его грехи перед человечеством", - как будто слишком много на себя берет, не так ли? Но и заявляя партнеру: "Я прощаю тебе нанесенную тобой обиду", - не ставим ли мы себя слишком высоко? Может быть, нанесенный им ущерб таков, что так просто не может быть прощен обидчику? И тот должен искупить свою вину делом, причем достаточно трудозатратным и жертвенным? А мы, на словах прощая его, в действительности вводим его в заблуждение, так как истинного прощения Всевышнего он пока еще не заслужил? Да, да, именно так: человек отвечает за нанесенные им обиды не только (и не столько) перед обиженным им существом, но и перед Всевидящим Богом. И слишком легко прощая партнеру обиду, мы фактически вводим его в заблуждение, так как закрыть соответствующий гештальт может быть не в наших силах.
И подсознание это отлично чувствует. Если партнер перед нами сильно провинился, то так запросто "простить" его не получается. Серьезная обида имеет свою карму, и пока она не изжита, с ней приходится считаться. На эту тему есть прекрасный рассказ Сомерсета Моэма «Сила обстоятельств», и читатель с пользой для себя может с ним познакомиться.
В реальности подсознания вопрос о «прощении обиды» вообще не стоит. Обида может постепенно уйти и эмоционально забыться, а может оставаться и мучить человека, и попытки "прощения" обидчика суть не что иное как попытки договориться с собственным подсознанием, то есть уговорить его, что ничего страшного не произошло. А если произошло? Если ущерб, нанесенный подсознанию, таков, что так просто рана не заживает и нужны специальные меры? Не будет ли в таком случае лицемерием "прощение" на словах?
К нанесенной подсознанию ране следует относиться с уважением и пониманием. Если она серьезна, то нужны большие и иногда длительные усилия для того, чтобы она зарубцевалась и перестала болеть, и к серьезной обиде это относится в полной мере.
Вина
Вина – во многом похожее на обиду явление. Обида – это реакция человека на повреждение его психики. Вина – это реакция ответственного человека на повреждение им окружающего мира. Можно сказать, что обида – это реакция Внутренней Женщины, а вина – реакция Внутреннего Мужчины.
Чувство вины по идее своей функционально: вина стимулирует человека к тому, чтобы, во-первых, ее загладить, то есть как-то компенсировать миру (партнеру) нанесенный ему ущерб, а во-вторых, как-то изменить свое поведение и жизненные установки с тем, чтобы больше аналогичных ситуаций не возникало. Однако вторая часть обычно понимается человеком иначе: у него возникает идея самонаказания, причем наказывается обычно совсем не та субличность, которая причинила вред миру (партнеру).
Вообще, чувство вины – мощный стимул для действий (и самоограничений) человека, и подсознание этим пользуется для своих целей, нередко злоупотребляя этим чувством, то есть вызывая его у человека, когда этого явно не стоило бы делать.
Если трезво оценить свою жизнь, то можно заметить странный факт: чувство вины, особенно давней, нередко мучает нас в связи со сравнительно мелкими проступками, а гораздо более серьезные прегрешения мы почему-то не вспоминаем, то есть как бы себе полностью простили. Поэтому приходится признать, что подсознание "играет" (спекулирует) нашим чувством вины, эксплуатируя его в своих целях. Что же можно этому противопоставить?
По-видимому, нормальная реакция на прегрешение заключается в том, что человек приносит свои извинения (словом и делом) – и на этом свой проступок считает исчерпанным, то есть вину заглаженной. Если прегрешение велико, то так быстро загладить вину не получается, и тогда человек берет на себя специальную программу компенсации миру за повреждение, ему нанесенное, и начинает ее исполнять, имея в виду, что чувство вины уйдет вместе с ее окончанием. В этом случае чувство вины остается, но оно не безнадежно, а имеет, так сказать, конструктивный, а не невротический характер.
Небольшая вина чем-то похожа на небольшую обиду – и та, и другая со временем исчезают сами по себе, то есть без специальных усилий со стороны человека. Как говорится, что было, то быльем (травой) поросло. Однако иногда вина быльем не зарастает, а остается живой раной на теле психики: она мучает человека, и ему кажется, что это навсегда и безнадежно. Так бывает в случае вины "неискупаемой" - например, перед умершим родственником, или вины, связанной со смертью близкого, прямой или косвенной причиной которой человек себя считает.
Однако в значительной мере давняя вина человека связана с его пониманием самого себя. В какой мере он-взрослый является продолжением его-ребенка? Правильно ли взрослому человеку мучиться виной за предательство, совершенное им в возрасте пяти лет? Правильно ли 60-летней бабушке винить себя за ошибки детского воспитания своего уже сорокалетнего сына? Это вопрос, с одной стороны, философский, а с другой – абсолютно практичный, ибо вина двадцатилетней или даже сорокалетней давности вполне может отравлять жизнь человека. Имеет ли тридцатилетняя женщина моральное право упрекать свою мать за то, что та ее неправильно воспитывала в детском возрасте? Такие упреки подразумевают, что нынешняя пятидесятилетняя женщина отвечает за проступки себя-двадцатилетней, но правильно ли так считать? Естественный ответ матери на такого рода упреки мог бы прозвучать так: «Я тогда была молода и глупа, многого не понимала, извини меня», - но этот ответ опять-таки подразумевает тождество личностей ("я" ) человека в 20 и в 50 лет – однако не слишком ли сильное это утверждение? Во многих случаях правильнее считать, что "я" в 5, 10, 15, 25 и 50 лет – это просто разные люди, и более старший из них ответственности за деяния младшего не несет. Не зря даже в уголовном кодексе есть понятие снятия вины с преступника "за давностью лет".
Вина и ответственность. Люди с повышенным и невротичным чувством вины чаще всего имеют и повышенное чувство ответственности. Но насколько оно реально? Вообще, в какой мере человек единолично отвечает за наносимый им миру вред? Позиция "Я, я один во всем виноват" подразумевает, во-первых, атеизм человека, а во-вторых, его безупречное знание, что хорошо и что плохо, что есть вред и что есть польза. Иными словами, гипертрофированное чувство вины предполагает наполеоновский комплекс, не истребив который, со своей виной (по большей части иллюзорной) человек не справится.
Итак: вина предполагает ответственность, а иллюзорная (придуманная, ненастоящая) вина сопровождается иллюзорной (ненастоящей) ответственностью. Как же их можно различить? Реальная ответственность за объект предполагает:
- постоянное (или по крайней мере регулярное) внимание к объекту;
- рычаги влияния на него;
- использование этих рычагов при необходимости;
- ущерб для человека в случае нерешенных проблем объекта.
В случае иллюзорной ответственности один или несколько из этих пунктов отсутствуют, и тогда вина человека в связи с объектом является иллюзорной. Тем не менее она может поднимать человека в его глазах и отвлекать его внимание от его реальной ответственности и сопутствующей ей вины. Вина, соответствующая иллюзорной ответственности, обычно оказывается несколько абстрактной и малосущественной для человека: он ее признает, но она его не сильно тревожит и не слишком привлекает его внимание. Но главное то, что иллюзорная вина не сдвигает человека с места: не побуждает его ее заглаживать и не инициирует внутренних процессов.
Вина действия и вина бездействия. Ответственный человек склонен винить себя не только в том, что он своими действиями как-то повредил окружающий мир; не меньшее чувство вины могут вызывать у него ситуации отсутствия должных поступков с его стороны, то есть бездействие или недостаточно активное действие, промедление, отсутствие должного внимания, неисполнение своего долга, забывание существенных обстоятельств и т. п. Однако насколько правильно человек оценивает свои упущения? Ведь как развивались бы события, если бы он выполнил упущенное им действие, он сказать наверняка не может, а побочные эффекты нередко превосходят прямые. Тем не менее во многих случаях именно вина бездействия является для человека самой мучительной и трудноисправимой.
Функции вины. Чувство вины в целом неприятно; оно создает человеку напряжение. Тем не менее некоторые люди в своем поведении существенно на него опираются, и следовательно, можно предположить, что как-то провоцируют его появление у себя. Характерно, что и в общественном сознании нередко культивируется определенная вина: например, за грехопадение Адама у христиан; вина перед соотечественниками, погибшими на войне; вина перед предками, обеспечившими потомкам благополучную жизнь.
Таким образом, вина – это стимул для действий человека: как внешних, так и внутренних. И если другие стимулы не работают, то иногда вина оказывается единственным инструментом, сдвигающим человека в направлении тех или иных действий. Однако это опасный и этически сомнительный вариант стимулирования активности, и пользоваться им лучше лишь в исключительных обстоятельствах. Мне встречались люди, которые выполняли взятые на себя обязательства лишь после того, как несколько раз их срывали или откладывали, накапливая необходимый уровень вины. И лишь когда их вина превышала определенный порог, они свои обязательства выполняли. Это лучше, конечно, чем вообще их не исполнить, но иметь дело с таким человеком сложно и неприятно.
Психика человека сложна и часто нелогична, если смотреть поверхностными глазами. Но более глубокое и подробное рассмотрение нередко обнаруживает в подсознании совершенно ясную логику – если понимать его цели, а также видеть различия между субличностями и их целеполаганием. В частности, чувство вины может вызывать у человека противоположные импульсы: как действия, так и ухода от него. И в этом плане можно четко различать вину конструктивную и невротическую.
Конструктивная вина является стимулом для конструктивных действий человека, внешних и внутренних. Он заглаживает ее во внешнем мире и проводит определенную работу по самосовершенствованию во внутреннем мире. И в результате его чувство вины постепенно ослабевает и перестает его мучить, хотя память о плохом поступке или "непоступке" остается.
Невротическая вина не ведет ни к каким действиям человека, направленным на ее искупление или ослабление. Она кажется человеку вечной и неискупимой, подобной незаживающей ране, боль от которой нужно терпеть, но сделать с ней ничего не возможно. Подозрительным здесь является тот факт, что когда такая вина со временем ослабляется и начинает забываться, человек ее как будто специально для себя оживляет и восстанавливает; это называется «бередить раны». (В португальском языке есть даже специальное слово sodad, которое означает состояние человека, углубившегося в воспоминания о былой несчастной любви. И такого человека, считается, нельзя трогать и отвлекать от его воспоминаний и душевной трагедии.) Иными словами, подсознание зачем-то поддерживает невротическую вину, не давая ей утихнуть, и в таком случае всегда можно заподозрить его какие-то цели, относящиеся к настоящему. И цели эти обычно заключаются в том, чтобы заслонить старой и неискупаемой виной вину актуальную и вполне себе искупаемую: для некоторых людей проще переживать древнюю вину, чем осознать текущую и принять меры по ее искуплению.
Гендерный взгляд на тему вины и ее динамики многое проясняет. Конструктивный взгляд на вину – это взгляд Внутреннего Мужчины (ВМ), который составляет план внешней компенсации миру и внутренней проработки, и этот план реализует. А вот мучиться чувством вины, ничего при этом не делая, склонна Внутренняя Женщина (ВЖ); при этом она нарабатывает своего рода политический капитал в борьбе с ВМ, так как причиной ее страданий в данном случае является он, совершивший неправильное действие или уклонившийся от правильного.
Впрочем, есть люди с сильной мазохистической компонентой в психике, которым по жизни нужны острые негативные переживания: они такого человека развлекают и делают его жизнь насыщенной. И такого рода психика может быть склонна к постоянным переживаниям своей неискупаемой вины – пока это переживание не надоедает человеку, и тогда оно нередко само по себе куда-то исчезает. "Ну сколько можно себя грызть, - говорит какой-то голос внутри человека, – надо же дальше жить!" Почему же этот голос молчал раньше? Потому что данная вина не исчерпала одной из своих функций.
Полимодальный взгляд на человека утверждает: всякое регулярно повторяющееся явление в психике какой-то субличности выгодно, даже если оно сопровождается негативными переживаниями человека. Поэтому избавиться от невротической вины можно лишь тогда, когда она не будет нужна никакой субличности человека. А это означает иногда, что надо работать не с виной самой по себе, а с той субличностью, которая ее искусственно поддерживает и использует в своих интересах.
Например, сильное чувство вины может буквально раздавить человека – но тогда он снижает и требования к самому себе, и свои ожидания от жизни, и свои стремления. И для субличности, любящей стабильность, покой и уют, это может быть очень даже кстати.
Жизнь вины. Как и всякое воспоминание, вина имеет ограниченный срок жизни. Даже очень большая вина через десять лет теряет свою остроту и значимость: за это время человек становится другим, и ответственности за себя прошлого уже не несет. Но так случается, если данная вина не становится символом чего-то (например, общей виновности человека перед миром или близким человеком), и в таком случае она может получить статус Главной Вины Жизни и стать наклейкой на коробке с разнообразными другими винами и иными негативными проявлениями человека. То есть содержательно данная вина через десять лет теряет свою остроту и значимость, а вот как символ различных "вин" или вообще чего-то негативного в человеке вполне может существовать и даже набирать силу. Чем это "полезно" для психики? В первую очередь тем, что избавляет человека от текущей работы над своими недостатками, упущениями и т. д. – они прячутся "за спиной" Главной Вины и в сравнении с ней теряют значимость – а следовательно, и необходимость искупления или другой конструктивной, но трудной работы. Это похоже на тезис: "Пока ты не познал Бога, зачем тебе иное познание?"
Невротическая вина и ее проработка. Слишком большая роль вины в жизни человека, ее явная невротичность – это обычно довольно широкая проблема, и ее решение нередко требует существенной перестройки картины мира человека и выработки более трезвого взгляда на самого себя.
Считая, что он сам несет полную ответственность за те или иные свои упущения, человек слишком много на себя берет. Уж наверное ответственность за события в мире в большой мере лежат на его Всевидящем Творце и Хранителе, – но признать это означает не только снять с себя часть вины, но и понизить свою самооценку. И для многих людей оказывается предпочтительнее ходить с чувством неискупимой вины, но зато с повышенным самомнением.
Случай из жизни. Деревня, сильный дождь. Женщина просит своего мужа сходить в сарай и что-то принести ей. Муж бежит к сараю – и в этот момент его убивает молнией.
Как вы считаете, лежит ли на этой женщине вина в смерти мужа? Является ли она причиной смерти мужа? Прямой причиной, косвенной, не является ни в какой степени? Это – проективный тест, и ваше подсознание, отвечая на него, выдаст свои мировоззренческие позиции. Подумайте, что бы вы чувствовали на месте описанной вдовы.
Слишком сильная вина, связанная с невыполнением своих обязательств и долгов, часто связана с завышенной самооценкой человека, с наполеоновским комплексом. И чтобы начать избавляться от вины ему нужно прежде сократить своего Внутреннего Наполеона – а это непросто! У большого человека должны быть большие долги, а у великого – великие! Звучит на первый взгляд малоубедительно, но взгляните на США и Японию: они – самые крупные должники в мире!
Невротическая вина не ведет к конструктивным действиям человека, являясь по сути черной дырой в его энергетике. Но для того, чтобы начать с ней бороться, нужно иметь конструктивное мировоззрение и цели, ради которых стоит эту дыру закрыть. А в отсутствие таких целей борьба с ней может оказаться заведомо проигранной.
Полимодальный взгляд на вину и ее искупление. Одна субличность совершает дурной поступок или непоступок, другая занимается искуплением вины, а третья ее переживает. Так обычно выглядит психологический расклад, но насколько это правильно? Вероятно, да – но при условии, что указанные субличности признают друг друга и роль каждой в случившемся, и корректируют свое поведение в соответствии с пожеланиями остальных.
Распространенная ситуация выглядит так: ВМ под влиянием ВЖ совершает проступок и игнорирует его последствия. Чувство вины в этой ситуации возникает у ВЖ, и она ее беспомощно переживает, полагая неискупимой и вечной. Через некоторое время, однако, за исправление ситуации берется ВМ и оказывается, что вину вполне можно искупить делом, чем ВМ и занимается – успешно. Вина уходит и страдания ВЖ в связи с ней прекращаются.
«Разбор полетов», однако, должен произойти. ВЖ должна признать, что ошибся ВМ не без ее участия – это раз. Она должна выразить благодарность ВМ за разруливание ситуации – это два. ВМ должен признать свою ошибку при совершении проступка – это три, и, возможно, за промедление при разруливании ситуации – четыре. А если такого рода признаний и извинений не происходит, то у человека остается неприятный осадок и досада на самого себя, причины которой ему трудно осознать.
Вина + обида = неблагополучие. Большинство людей больше склонны или к чувству вины, или к чувству обиды. Это тесно связано с доминированием на внутренней сцене или ВМ, или ВЖ, хотя какое-то подобие чувства вины может испытывать и ВЖ, а обиду ощущать ВМ. Но все-таки при доминировании в психике ВМ человек чаще чувствует вину (в ее конструктивном варианте), а при доминировании ВЖ – обиду (а вину – в невротическом варианте).
Человек, склонный больше обижаться, чувствуя вину перед партнером (или миром), легко переводит ее в обиду на него, чем решает проблему, так как вина перед обидевшим вас человеком автоматически ослабляется или вовсе исчезает. Человек, склонный чувствовать себя виноватым, будучи обижен, легко трансформирует это чувство в чувство своей вины (позиция: «Я всегда сам виноват, если меня кто-то обидел.») Такого рода трансформации при взгляде со стороны могут показаться нелогичными и несправедливыми, но для подсознания вполне нормальны. И это связано не только с тем, что логика подсознания достаточно произвольна, но и с тем, что где-то в самой глубине психики чувства вины и обиды сливаются в общее недифференцированное ощущение неблагополучия.
А каков должен быть уровень неблагополучия человека, решает его подсознание, и этот уровень у большинства людей очень четко выдерживается на протяжении жизни – частично внешними усилиями, а частично внутренней психологической настройкой.
В случае "потерянного" (военного) поколения уровень внутреннего неблагополучия весьма высок. "Как можно писать лирические стихи и ходить в театр после Освенцима?" - этот вопрос в свое время стоял весьма остро. Но и в мирное время часть людей рождается с высоким уровнем "нормального" для данного человека неблагополучия. И такой человек (сообразно своим гендерным склонностям) имеет высокий уровень вины или обиды (или и того, и другого), и понизить его считает в глубине души неправильным – например, аморальным. "Как можно быть счастливым на планете, где царят жестокость и несправедливость? Это невозможно без глубокого равнодушия и эгоизма". Трудно возразить против такой позиции – но она все же свойственна не всем людям. И вопрос здесь заключается не в истине (которая доступна лишь Всевышнему), а в требованиях человека к себе и понимании им себя. Где кончается «правильное» неблагополучие и начинается невроз, с которым нужно бороться? Этот вопрос каждый человек решает сам для себя, хотя, возможно, с помощью консультанта-психолога (астролога, духовного учителя – сообразно вкусам индивида).
Но в принципе проблемы вины, обиды и завышенной или заниженной самооценки характерны не для всех людей. Можно прожить жизнь, их почти не испытывая и занимаясь другими вещами. Это уж кому как повезет. Но есть люди, для которых темы вины или обиды весьма остры и сами собой не решаются. Для них и написана эта статья.
__
Ура!