Жаркие объятия Вечности
Мысли самому себе
Страна, время, судьба - все это неодолимо и неуклонно втягивает в разнообразные консультации, поучения, советы и назидания, адресуемые детям, друзьям, ученикам, случайным знакомым и отдаленным родственникам. Принцип равновесия, равно как и элементарные навыки психогигиены, требуют, очевидно, и обратного положения маятника, когда человек с приличествующим вниманием и смирением выслушивает и мотает на ус советы и назидания, идущие извне. Не всегда дождавшись таковых, автор порой задает себе вопрос: "Ну хорошо, а что бы ты сам хотел себе сказать?" Ниже приведены некоторые из таких внутренних поучений, которые показались автору важными для него самого... возможно, и читатель обнаружит в них определенный смысл или хотя бы значение.
* * *
Судьба и карма. Почему в русском языке появилось и стало совершенно литературным и общепринятым санскритское слово карма? Видимо, изменились судьбы людей, живущих в России, причем изменились настолько, что прежнее емкое и универсальное слово судьба перестало быть адекватным выражением того, что иначе именуется пышным словосочетанием жизненный путь. Судьба, как известно, индейка, то есть аморфна, непредсказуема, непостижима и фатальна: против нее не пойдешь хотя бы потому, что как факт будущего она совершенно неосязаема, наподобие привидения или лечения по фотографии, - пока не попадешь в ее медвежьи объятия, когда она, сменив модальность, обернется стальным настоящим. Напротив того, карма совершенно определенна по самому своему определению: что посеешь, то и пожнешь, и это не только русская народная пословица, но еще и в Евангелии сказано. С кармой, в отличие от судьбы, можно работать самыми разнообразными способами: ее можно изучать, исследуя грехи (и достижения!) прошлых воплощений, вглядываясь в гороскоп, интенсивно дыша, полностью не дыша, подвергаясь современному психоанализу или глубокому гипнозу, уходя в своих ассоциациях за пределы раннего детства и даже родового периода и погружаясь в трансперсональные области мифов и архетипов. Но это все субъективные техники, и того, что тебе сильно не хочется, они и не выдадут или ты не поверишь полученной информации, поэтому решать вопрос для себя нужно заранее, то есть до начала исследования: так что же у тебя - судьба или карма? Хочешь ли ты, чтобы в твоей жизни был глубокий смысл, отчетливая структура и определенное значение, или лучше без них обойтись? Хочешь ли ты точного знания, какая именно работа над собой и какие конкретно внешний жертвы необходимы для добросовестного исполнения твоего жизненного предназначения?
Знание кармы и возможность сознательно работать с ней напрямую связаны одно с другим, но в первую очередь определяются силой желания человека превратить свою жизнь в осмысленное и единое целое; и неискаженное видение открывается в первую очередь тому, у кого это желание превосходит по силе все остальные его желания. Каждое стремление или ценность, рассматриваемое человеком как самостоятельное и изолированное, искажает его восприятие своей жизни в целом - до тех пор, пока оно не сопряжено, и в первую очередь этически, с его остальными стремлениями и ценностями.
Иллюзия отдельности. Психика кажется цельной лишь до тех пор, пока не становится объектом сколько-нибудь пристального внимания. Говоря "я", человек имеет в виду либо определенный социальный объект (то, что Карл Юнг называл персоной), либо весьма сложное и аморфное образование, в котором можно с успехом выделять различные части: сознание и подсознание, многочисленные субличности или образы "я", исполняющие внешние и внутренние роли, инстинкты и рефлексы, а также слои, или планы: физический, энергетический, эмоциональный, ментальный, поведенческий, ценностной и духовный, и каждый из них во многих случаях может рассматриваться изолированно от остальных. Интенсивное развитие интеллектуального аппарата, по самому своему смыслу более рассчитанного на разделение (анализ), чем на объединение (синтез), позволяет современному человеку с подозрительной легкостью "рассматривать" (то есть изучать) в своем уме любую искусственно выделенную часть любого объекта, забывая о том, что это действие требует для своего завершения последующей обратной интеграции рассмотренной части, то есть возвращения ее обратно в объект и приживления в нем. Если этого не сделать, то "изученная" часть начинает свое самостоятельное существование во Вселенной, подобно носу гоголевского героя, к великому ущербу для обоих и мира в целом. Впрочем, до поры до времени такие вольности проходят - кармический возврат может начаться несколько позже, а именно в момент, когда повысится уровень связности (единства) реальности, в которой находится объект и отчужденные от него посредством "рассмотрения" его части.
Необыкновенно отчетливо, можно сказать откровенно архетипически, наше время демонстрирует фактор (энергию) интеграции, начиная со сферы геополитической и кончая сферой, по-видимому, частной и сугубо интеллектуальной, связанной с обменом информацией между пользователями персональных компьютеров. Однако создание "всемирной паутины" интернета является событием не только всемирно-эволюционного, но и громадно символического значения: соответствующего архетипа история попросту не знает. Впервые принцип сети бросает реальный вызов принципу иерархии как вариант организации самоуправляющейся эволюционирующей системы без отчетливого управляющего центра ("мозга" или "царя"), причем эта система вскоре составит более чем реальную конкуренцию основным "иерархическим" информационным каналам настоящего.
Что же это означает с точки зрения активности основных действующих в ноосфере Земли архетипов? Вероятно, приходит время расплаты за интеллектуальное хищничество, которое под видом научного интереса и "объективного" анализирующего познания породило в тонком мире громадное количество ядовитого мусора, который частично нейтрализуется в процессе мощной интеграции в универсальные конструкции, которые для ума человека ХХ века будут постижимы с большим трудом, а в основном будет обезврежен путем захоронения в специальных ментальных могильниках, подобных нынешним ядерным.
Однако интеллектуальная и политическая интеграция - это, быть может, не самое трудное. В некоторых отношениях человеку гораздо труднее примириться и принять интеграцию ценностную, каузальную и физическую, а также принцип фактического (а не умозрительного) единства всех его планов, а в особенности их единство с физическим телом. Что же это означает на деле?
Интеграция по большому счету. Если судьба до поры до времени разрешала человеку мыслить себя и свои обстоятельства по относительно автономным частям, то это не значит, что так будет всегда. В ближайшем будущем вполне может обнаружиться - как в теории, так и на практике - факт интегрированности ценностной системы человека (в том числе ценностей осознаваемых и неосознанных). Это в первую очередь проявится в том, что человек окажется не в состоянии изменить отдельную свою ценность, не затрагивая всех остальных, не говоря уже о том, чтобы запросто ввести новую ценность или ликвидировать очевидно изжившую себя старую. Всякая измененная, а тем более новая ценность тут же проявит тенденцию к интенсивному и заинтересованному взаимодействию со всеми остальными, что потребует от человека большого количества весьма тонких дипломатических усилий по их взаимному согласованию. В частности, это означает, что лгать себе по большому счету станет гораздо труднее, поскольку в основе внутренней лжи, как правило, лежит разделение ценностей; так, опытный семьянин разделяет жену и любовницу: не только во времени и пространстве, но также и в собственной душе.
Интеграция каузального плана, то есть потока событий непосредственной жизни человека (как внешней, так и внутренней), приведет к тому, что известный в психиатрии под названием "бреда значения" симптом станет не только нормой жизни, но и прямым показателем ее качества. Суть этого симптома заключается в том, что человеку кажется, что все без исключения события его внешней и внутренней жизни имеют чрезвычайное значение и некоторый дополнительный смысл, не сводимый к их прямому значению, может быть, пока скрытый или символический. Если такое говорит о себе обыкновенный человек, ему ненавязчиво предлагают услуги психиатра; для Сальвадора Дали подобные речи считались извинительными, а для основоположника религиозного направления это, вероятно, даже и необходимо: может ли в его осиянной Божественной благодатью жизни быть что-то случайное или несимволическое? Однако обычному человеку очень трудно в самом деле осознать свою жизнь как единое целое: тогда получится, что одни событийные цепочки все время подглядывают за другими, сообщая им нередко очень нежелательное освещение, а согласовать свою фактическую жизнь так, чтобы любое событие или обстоятельство поддерживало все остальные или, по крайней мере, их не пачкало, - весьма нелегкая задача.
Следующая, также весьма непростая, интеграция заключается в объединении ценностного и каузального планов, что в первую очередь означает провал всех жизненных программ, не соответствующих убеждениям и ценностям человека - в том числе и осознаваемых им лишь частично, и не осознанных вовсе. На практике это означает, что без тщательной подготовительной внутренней работы по осознанию, конкретизации и согласованию своих внутренних ценностей, реализацией которых является определенный план внешних действий, последний или провалится, или вызовет такое внешнее и внутреннее противодействие, что от него придется отказаться добровольно или менять его до неузнаваемости.
Но, вероятно, самая тяжелая для современного цивилизованного человека интеграция - это соединение тонкого и плотного тел, то есть ощущение на деле единства тела и психики.
Прежде всего это означает отказ от понятия "психосоматического заболевания", поскольку все "заболевания" становятся таковыми. Более того, любое лечение тела отдельно от психокоррекции и, наоборот, психологическая коррекция отдельно от работы с физическим телом становятся просто невозможными либо превращаются в шарлатанство или, еще хуже, в безответственное экспериментирование на человеческом материале. Но это еще далеко не все.
Признавая (а еще хуже того, ощущая) единство психики и тела, человек будет просто вынужден согласовывать свое ценностное, психологическое, интеллектуальное, социальное и эстетическое развитие с телесным; попросту говоря, с зашлакованным, больным, неразвитым и неосознанным телом далеко он не уйдет ни по одной из этих линий. Теоретические разработки на тему о влиянии, скажем, профессии на физическое тело человека до тех пор ограничивались преимущественно негативными корреляциями, причем достаточно узко понимаемыми - как, например, описание типичных профессиональных заболеваний. Однако серьезные исследования на тему о положительном влиянии оздоровления тех или иных органов или функциональных систем человеческого тела на профессиональную или социальную деятельность пока практически отсутствуют. С другой стороны, каждый человек после тридцати лет обычно представляет себе, на какие органы и структуры его физического тела пагубно действует его профессия; принцип единства подсказывает ему, что оздоровление этих органов должно, наоборот, помочь ему в профессиональном продвижении - и, хотя статистики на этот счет нет, всегда можно попробовать: иногда косвенные методы решения проблем оказываются куда эффективнее прямых. И наоборот, бывают болезни, которые совершенно не лечатся прямыми методами, но почему-то волшебным образом проходят сами, когда человек меняет профессию, местожительство или мировоззрение, и подобные взаимосвязи могут стать типичными и распространенными в жизни целостного человека.
Эти моменты, конечно, не охватывают всей темы единства человека, но дальнейшее ее рассмотрение уводит нас далеко за рамки журнального жанра.
"Путь к себе" N 5. 1997 г.
